Юрий Горбачёв: я – американский художник с русскими корнями и одесской энергией!

«Репортёр»: - Выставка, проходящая ныне в Литмузее, – вторая в Одессе с тех пор, как Вы уехали на Запад. Так писали об этом СМИ…

Юрий Горбачёв: - На самом деле третья, но я думаю, что эта выставка – самая любопытная. В ней использованы практически все темы, которые я задействую в своих сюжетах: эволюция, мои любимые животные – тигры, лошади; обнажённая театрализованная тема; практически все мои пейзажи – с речками, конями, собаками. Я доволен, это очень удачная экспозиция!

«Р»: - Что для Вас сегодня эта выставка – и вообще Одесса?

Ю.Г.: - Удивительно… Я уехал в Америку почти шестнадцать лет назад… И если бы тогда мне кто-нибудь сказал что-то подобное, прозвучали бы такие эпитеты – «известный» и так далее, сказали бы, что мои работы будут висеть в Белом Доме, в ООН, – я бы подумал, что это всё нереально… Но, на самом деле, всё это очень тяжёлый труд! И эта реакция на мои произведения, например, в «Нью-Йорк Таймс», в журнале «Тайм» – не я её придумал, это всё реакция публики. Всё это очень реально!..

«Р»: - Вы рисуете, люди смотрят, оценивают. Это объективный процесс…

Ю.Г.: - Возьмём, к примеру, Сальвадора Дали. Совершенно узнаваемый художник, его все знают, но это не значит, что его все любят. И не обязательно и мои работы нравятся всем. Но я получаю много писем от людей, которые купили мои работы, или видели их, и они пишут, что, например, ложатся спать вечером или встают утром – им нужно посмотреть на мои работы, настолько там много положительной энергии! Праздник, праздник! (улыбается – ред.)

«Р»: - Действительно, главное не в том, чтобы любили, а в том, чтобы не оставались равнодушными. Как Вы считаете?

Ю.Г.: - Думаю, тут должен быть «микс», сочетание… Не только неравнодушными… Изобразительное искусство, вообще – искусство, это ещё и «инвестмент»… Многие в Америке коллекционируют предметы искусства или, например, автомобили, старинные игрушки… Я вспоминаю, как многие русские говорят, что американцы бездуховные, у них нет культуры, понимания…

«Р»: - Это стереотип, который многим нравится…

Ю.Г.: - Зато они бережно хранят элементы своей истории. Помню, лет пятнадцать назад я был во «Фримаркете», видел там – 57-й, 58-й год, автомобили, паровозики, всё так с любовью сделано… Это очень трогательно! Как нация они очень отличаются от нас, от русских, украинцев.

«Р»: - Кстати, об Америке! У Вас есть дом в Нью-Йорке, есть дом на Бали, недавно опять появилась квартира в Одессе. Кем вы себя ощущаете – одесситом, американцем, ещё кем-то?

Ю.Г.: - Когда я уехал в Америку, мне первые пять-шесть лет говорили – «рашн», «рашн»… «Рашн артист Юрий Горбачёв»… («Артист» – по англ. «художник» – ред.) Я не самый успешный художник в мире, но что касается русских художников… Пресса, упомянутые СМИ, с особенной теплотой относятся ко мне, может быть, обращая внимание на то, что было ещё тогда, в коммунистическое время, и то, как они себе представляют русских! Через мою энергетику, через мой цвет они воспринимают, что Россия не такая, как была в год моего приезда. Тогда была очень тяжёлая тема эмиграции, Россия была коммунистической… И тут появился такой Юра Горбачёв, весь такой радостный! Но это не значит, что радость лежит на поверхности. Каждую свою картину я делаю долго, бывает самые маленькие – по месяцу. У меня сложная техника, картина проходит разные этапы. А что касается самого вопроса…. Так вот, мне поначалу говорили – «рашн»! Я часто задаю себе этот вопрос – который задали Вы – даже сейчас, имея квартиру в Одессе (кстати, очень хороший вид на море!). Но Нью-Йорк я люблю безумно, это главный город для меня сегодня. Я это понял лет пять назад, до этого не был так в этом уверен. Но я бы не стал сравнивать города. Одесса также мне близка. Я каждый раз удивляюсь, как она преображается. Но Одессу ни с чем не перепутаешь! Мне нравится быстрая реакция одесситов, с ними легко общаться. Это бывает и хорошо, и плохо, но в общем – удобно для общения. А я – художник с русской душой, с одесскими корнями, но, наверное, художник мира, так как живу в Нью-Йорке.

«Р»: - Вы говорите, что осознали любовь к Нью-Йорку в начале 2000-х годов. Это было время терактов в США в 2001 году?

Ю.Г.: -Да, это было в то время. Хотя и не обязательно связано с катастрофой в «Ворлд Трейд Центр». Я, кстати, был свидетелем этой трагедии, видел самолёт – такой маленький в высоте! Недалеко от моего дома прокладывали дорогу – это Вест Сайд, она соединяет нас с Бруклином, и как раз на ней стояли здания-близнецы «ВТЦ». Так вот, дорога… У меня есть соседка, она всё время спрашивала, почти как одесситка: «Когда же, наконец, закончат дорогу?». К нам приехали журналисты, один подошёл к ней, она опять заговорила о дороге. Один из рабочих что-то грубо ей ответил, могла быть «заварушка», но в это время оператор заснял, как самолёт врезается в здание центра… Я видел всё с первой секунды.

«Р»: - Вернёмся к Одессе. На нынешней выставке, как пишут, около пятидесяти Ваших картин?

Ю.Г.: - Сорок восемь.

«Р»: - А Вы, кстати, говорили о других выставках, проходивших в этом году – в Лондоне, в Бразилии – и что картины, представленные сегодня в Одессе, экспонировались и там… Учитывая прошлые годы, выходит, что география Ваших экспозиций охватывает практически все континенты?

Ю.Г.: - Можно так сказать… Я очень люблю Бразилию, больше половины работ, выставленных в Одессе, – около тридцати – были показаны там. У меня были три зала в большом павильоне, на первом этаже. Об этом писал журнал «Карас» – самый крупный местный журнал, тираж около двух миллионов – писал, как об уникальном достижении, что эту выставку посетили шестьдесят тысяч человек в первые две недели. Там были и ребята из моей любимой группы «Роллинг Стоунз», Мик Джаггер и Ронни Вуд. Ронни Вуд – также и художник…

«Р»: - И тогда же бразильский журнал «Карас» признал Вас «Человеком года – 2006»…

Ю.Г.: - Да, это было весьма лестно!.. Выставку посетили шестьдесят тысяч человек за две недели, а всего она была полтора месяца, и за это всё время – около ста тысяч человек. А позже, в конце января – начале февраля этого года группа «Роллинг Стоунз» организовала масштабное шоу. Когда они выступают в Европе, они собирают сто двадцать – сто сорок тысяч человек. А тогда они сделали шоу в Рио-де-Жанейро, на Копакабана-Бич. Потрясающее зрелище, сцена 50 на 80, огромный экран! Это шоу видели миллион четыреста тысяч человек! Для меня это был тоже своеобразный «комплимент», так как Мик Джаггер выступал в майке с моими сюжетами на груди.

Я очень люблю эту группу, и мне очень нравится, что Ронни Вуд, один из основных музыкантов коллектива, – тоже художник. Лет пять назад у нас была с ним совместная выставка в Праге, тогда он ко мне подошёл и сказал: «Давай меняться работами!». Я сказал, что он очень хороший музыкант и художник, но он почувствовал, что я не хочу меняться! (смеётся – ред.)

«Р»: - Я читал, что тогда Ваши работы покупали, а его – не очень, так?

Ю.Г.: - Он хороший график, хорошо делает линию… Но, может быть, цвет не так чувствует…

«Р»: - Может быть, он в первую очередь музыкант?..

Ю.Г.: - Была подобная история у меня и с принцем Чарльзом, если вы слышали. Он выставил семь своих оригинальных работ, я тогда же выставил семнадцать. Мои работы покупали, его – ни одной. Тогда был очень удачный случай, чтобы показать себя. Ведь это принц Чарльз, этого человека все знают. Когда же говоришь о Горбачёве, нужно объяснить, почему этот человек стал успешным. Некоторые говорили, что это из-за известной фамилии, дескать, на этой «марке» раскрутился! Меня американцы лет пять спрашивали, не родственник ли я Михаила Горбачёва. Было очень неудобно, я ждал, когда это прекратится – и я счастлив, что уже лет десять об этом никто не вспоминает.

Большое значение, наверное, имеет тот факт, что мои специальные работы появляются на обложках журналов «Вог», «Вэнити Фэйр», «WGQ» – в рамках рекламы водки «Абсолют». В этом проекте я являюсь – «оффишиал артист».

«Р»: - Вы по-прежнему сотрудничаете в рамках этого проекта?

Ю.Г.: - Сотрудничаю. Помните, Энди Уорхолл сделал лишь один имидж этой водки, который до сих пор выходит на страницах? Мне повезло даже немножко больше, у меня семь сюжетов с этой водкой.

«Р»: - Если говорить о Ваших живописных работах – как назвать жанр, в котором вы пишете?

Ю.Г.: - Я никогда не пытался определить жанр… Многие картины на репродукциях, на афишах смотрятся совсем не так, как вживую. Прямое восприятие картины может быть совсем другим. Художники иногда говорят – «Ваши картины нужно смотреть живьём». Это я говорю постольку, поскольку это имеет значение для жанрового определения. Я пришёл в живопись из керамики, привнёс что-то оттуда. Я использую семнадцать разных лаков, которые производятся в разных концах света, смешиваю их с золотом, медью, бронзой. Золото – это что-то дорогое и вечное, но при этом – живой материал…

«Р»: - Вы как-то сказали, что золото – это застывшее солнце…

Ю.Г.: - …я использую его как цвет, как фактуру. Оно не просто на поверхности, оно имеет текстуру. И для американцев, европейцев, которые впервые сталкиваются живьём с моими картинами, складывается впечатление, что это эмаль, они так привыкли… Я делаю картины разного размеры, умышленно… Я использую 760 различных символов… Цвета и цифры… Для моих работ характерна очень строгая композиция – линии не изменишь, они внутри находятся. И есть ещё одна важная вещь – важная для любого художника – то, что он узнаваем. Если художник узнаваем – это даже больше, чем если он коснулся какой-то важной вещи, темы… Хотя я люблю всех художников, считаю их героями. Зарабатывать на этом успех – значительно труднее, чем, например, на покупке-продаже недвижимости… Так вот, тот факт, что один художник отличается от другого и ты можешь это увидеть, посетив выставку, – очень важен… А что касается меня во всём этом свете – может быть, это жанр наив, я могу к этому склоняться, но никто пока этого не определил.

«Р»: - Может быть, это не так уж и нужно, чтобы кто-то чётко определил жанровые рамки?

Ю.Г.: - Да, я не считаю это важным.

«Р»: - В Ваших работах присутствуют этнические мотивы и очень яркий позитив. Это Ваше настроение по жизни?

Ю.Г.: - Это компенсация, наверное… Все люди компенсаторно связаны, чем больше ты «поднимаешься» по отношению к другому человеку, тем больше ты его «давишь»… С другой стороны, я не могу быть всегда в состоянии «ха-ха-ха», радоваться и улыбаться. И не люблю «давящих» людей, умеющих за короткое время «вылить» на тебя массу негатива. У людей сегодня нет времени для нормального общения, и в этом случае проявляется «шоковый момент». Я не думаю, что даже таких людей нужно как-то останавливать, там, строго на них смотреть… Но это всё появляется в моих работах, как компенсация.

Кроме того, это привлечение внимания к русскому искусству, к цвету. Я родился в России, прожил двадцать лет. Здорово, что там существуют гениальные художники! – я не о себе говорю. Русские классические художники очень ценятся на Западе, и для меня комплимент, что я родился в России, хотя называю себя американским художником – с русскими корнями и одесской энергией!

«Р»: - Один из наиболее часто повторяющихся образов в Ваших работах, представленных на одесской выставке, – это образ лошадки. Один из ваших любимых?

Ю.Г.: - С этим также связана одна история… В Угловке, где я родился (там, кстати, родился и Миклухо-Маклай – ровно за сто лет до меня!), характерный вид – церкви, озёра, луга и много лошадей. Ещё один момент – много глины! Когда мне было лет пять, я слепил из глины лошадь. Бабушка мне сказал, что она – как живая! Я положил её на печку сохнуть, она не досохла – и ноги отвалились. Я решил, что убил лошадь и долго время ходил расстроенным. Бабушка спросила меня, что со мной происходит, я рассказал – и она мне посоветовала: «Лепи больше лошадей – будешь известным и богатым» (смеётся – ред.). Для меня лошадь – символ женственности, мудрости, силы, интеллигентности. Я много раз говорил, что Америка, например, ассоциируется с прыгающим тигром, а Россия или Украина – с бегущей или пасущейся лошадью. Для меня дороже не арабские скакуны, а именно наша лошадь.

«Р»: - Использование золота, бронзы и меди – это Ваш излюбленный метод?

Ю.Г.: - Я уже говорил, что сначала использовал золото как цвет. Но ведь золото это ещё и благородный металл. С течением времени оно разве что потускнеет, но – останется. Кроме того, я это делал как керамист. Это действительно эффектно!

Я вспоминаю и наши православные иконы – они без золота вообще не бывают. Я не особо религиозный художник (искусствовед Лилия Тарасенко вообще назвала моё искусство языческим!), но религия для меня – часть культуры!

«Р»: - У Вас есть работы «Спас нерукотворный», «Семь грехов»…

Ю.Г.: - «Спас» – это не икона, конечно же, это картина. А «Семь грехов» – одна из любимейших моих работ.

«Р»: - На открытии выставки Вы представили книгу «Азбука успеха». Расскажите о ней, что это за книга?

Ю.Г.: - Когда рассказываешь о себе на выставках, отвечаешь на вопросы – всегда проявляется некоторая многословность. С другой стороны – всё равно всего не упомнишь, всех деталей не расскажешь. Мы живём каждый своей жизнью, и каждая секунда не повторяется – мы живём «набело», и в этом весь смысл… В моей студии на Кирова, 6, кто только не бывал, многие «звёзды» – Пугачёва, Ульянов, Лебедев, Ира Кузнецова (я её очень люблю, она в Америке сейчас!)… ну и в этой книге очень много фотографий, они уникальны.

«Р»: - Сегодня у Вас выставка в Одессе, она продлится до 11 сентября. Каковы ближайшие планы после этого?

Ю.Г.: - Потом я везу выставку в Донецк, в замечательный зал Художественного музея, там экспозиция пробудет две недели, а со 2 октября – откроется в Киеве, в одной из самых популярных новых галерей «Да Винчи».

«Р»: - И последний вопрос. Считаете ли Вы себя, как о Вас пишут, удачливым человеком?

Ю.Г.: - И да, и нет. Я считаю себя удачливым – потому что у меня три сына. Я их люблю намного больше, чем то, что я делаю… А смысл моей творческой деятельности?.. Я думаю, что смысла нет, но есть надежда!

Беседовал Сергей Ляликов.

---

Внимание! Обнаружив ошибку или неточность в тексте, выделите ее и нажмите Ctrl+Enter. Далее следуйте инструкциям. Редакция сайта заранее благодарит всех бдительных читателей!