Владимир Тукмаков: одесситы получили возможность видеть игру ведущих шахматистов мира!

«Репортёр»: - Владимир Борисович, расскажите, как для Вас прошёл турнир?

Владимир Тукмаков: - Я уже во второй раз принимал участие в этом турнире, на этот раз – в качестве чемпиона города по быстрым шахматам. Удивительно, но чемпионом Одессы я стал впервые, поскольку последний раз играл в подобных турнирах более сорока лет назад. В первый день я выступил очень достойно, набрав 2,5 очка из трёх. Мне удалось обыграть Этьена Бакро, Илью Смирина и сыграть вничью с Виктором Корчным. Но, к сожалению, в последующие дни наступил спад – и в итоге я занял одно из последних мест. Вы знаете, я – человек в возрасте, и у меня уже нет таких спортивных амбиций, как раньше, к тому же – в последние годы я играю очень редко. Тем не менее, мне было очень приятно стать участником таких престижных соревнований… Считаю важным отметить, что этот турнир – третий по счёту – стал традиционным, а это очень важно. Одесситы получают возможность увидеть игру многих ведущих шахматистов мира – это замечательно! О шахматах стали больше говорить, писать – значит, они получили новый толчок к развитию.

«Р»: - Под Вашим руководством в 2004 году сборная Украины достигла настоящего триумфа, выиграв Олимпиаду. После той победы в одном из интервью Вы отметили, что очень важно правильно оценить этот успех – в том числе в материальном плане. Награда была достойной?

В.Т.: - После Олимпиады вслед за безумной радостью и гордостью за наш, не побоюсь высоких слов, исторический успех – пришло горькое разочарование. Да, наша победа состоялась не в самый удачный момент – в стране происходил очередной передел власти. От Госкомспорта Украины мы получили звания и скромные премии, которые полагаются за победу в неолимпийском виде спорта. Но дальше дело не пошло – и победа, которая могла бы стать знаменем не только для шахмат, но и для всего украинского спорта, растворилась в буднях новой власти. Отмечу, что у нас до сих пор существует серьёзная опасность – потерять многих наших ведущих игроков. Прецеденты, и не единичные, когда украинцы переходили под флаги других стран, у наших любителей шахмат ещё свежи в памяти… Добавлю, что сегодня шахматы являются едва ли не самым успешным видом спорта в Украине. Наши гроссмейстеры завоевали звания чемпионов мира и Европы в личном зачёте, чемпионов мира и Олимпиады – в командном. И это достижения только последних лет! Интеллектуальный потенциал украинской нации огромен. А нынешним властям нужно изменить отношение к шахматам и шахматистам. Пришло время новых побед, а для них необходимо создавать соответствующие условия!

«Р»: - Мы живём в мире компьютерной техники. Как Вы считаете, кто сильнее – человек или компьютер?

В.Т.: - В спортивном отношении исход этого противоборства очевиден – машина сильнее. Шахматы сейчас переживают сложные времена – в связи с вторжением компьютеров. Машина уверенно обыгрывает даже самых сильных шахматистов, будущее «человеческих» шахмат вообще поставлено под сомнение! Возможности машины практически беспредельны, а технологии развиваются очень большими темпами. Появление компьютерных шахмат привело к фантастическому развитию теории и несравненно более быстрой обучаемости детей. Отсюда – обилие шахматистов-акселератов, которые на самом деле здорово играют. С другой стороны, развитие техники позволяет использовать разного рода чипы, т.е. игра перестает быть состязанием двух человек. Как шахматный мир поведёт себя, столкнувшись вплотную с этим испытанием, сказать трудно. Один из выходов – это всё-таки принять «random chess», когда фигуры имеют произвольную начальную расстановку (это так называемые «фишеровские шахматы»)… Безусловно, в компьютеризации шахмат есть и положительная сторона. При правильной постановке дела шахматы могут сыграть громадную роль в интеллектуальном воспитании молодёжи. Потому что это игра – замечательная основа для проверки и выработки многих полезных качеств!

«Р»: - Давайте вернёмся в прошлое… Когда Вы для себя открыли шахматы?

В.Т.: - Мне было семь лет, когда друг с моего двора познакомил меня с правилами игры. Правда, потом выяснилось, что не все объяснённые им правила соответствуют настоящим, но даже в таком «усечённом виде» шахматы меня сразу настолько увлекли, что я никогда не занимался никаким другим видом спорта. И вообще, по существу, ничем другим не занимался. Мать меня хотела приобщить к музыке, вроде бы, у меня был слух, но меня это совсем не увлекало. Я буквально «загорелся» шахматами – и в десять лет начал ходить во Дворец пионеров… Я использовал любую возможность, чтобы сыграть в турнирах, а где-то уже лет уже с двенадцати стал вращаться во взрослых шахматных компаниях.

«Р»: - Шахматы в советское время, особенно в 1950-60-х годах, были очень популярны. В клубах и кружках занимались тысячи мальчиков и девочек. Сейчас ситуация кардинально изменилась. Почему?

В.Т.: - Дело в том, что в корне изменилась система управления и поддержки этого вида спорта. Шахматы незаслуженно потеряли массовый интерес, и в этом вина государства. И, в общем, это распространилось на многие другие виды спорта. К сожалению, власть имущие занимались и продолжают заниматься решением своих личных проблем, поэтому государство утратило свои приоритеты, в том числе – спортивные. Я считаю, что шахматы сейчас могут и должны стать именно массовым видом спорта. Ведь они являются своего рода полигоном и стимулятором для развития детского интеллекта. На начальном этапе они позволяют выявить способности ребёнка. Кроме того, задача не в том, чтобы только воспитывать будущих гроссмейстеров, а привлекать детей к занятиям, научить их думать, принимать правильные решения… Профессия шахматиста в годы существования СССР была по статусу значительно выше, чем сейчас. И несравненно выше, чем профессия рядового инженера или даже учёного – кандидата наук. И пробиться наверх было очень тяжело. Ведь это была не дорога, а скорее, тропинка. А многие талантливые ребята не обладали устойчивой психикой, – которая является качеством не менее важным, а порой и более важным, – при прохождении всех этих многочисленных отборов. Ведь смотрите, сколько ступеней надо было пройти, чтобы выйти на всесоюзный уровень: полуфинал чемпионата города – финал чемпионата города – полуфинал первенства Украины – финал первенства Украины – полуфинал чемпионата СССР – финал чемпионата СССР. И всё время надо было входить в тройку-четвёрку призёров. Это был чрезвычайно изматывающий путь – и многие талантливые люди на каком-то этапе просто «ломались». К сожалению, им не хватало силы воли, уверенности и, конечно, терпения.

«Р»: - А за счёт чего удержались Вы?

В.Т.: - Думаю, в первую очередь, за счёт характера. Если брать составляющие моей карьеры, то у меня не было выдающегося таланта, зато был характер и достаточно устойчивая нервная система.

«Р»: - Когда Вы осознали, что именно шахматы станут делом Вашей жизни?

В.Т.: - Во многом определяющими стали для меня 1961-1962 годы. Практически за полгода, пройдя путь от первенства общества «Спартак» до финала чемпионата Украины, я из перворазрядника превратился в мастера. Причём, получил это звание в 16 лет, чего до меня добивались только Ботвинник, Бронштейн, Спасский. Переломным же стал 1970 год, когда ни в одном из соревнований я не опускался ниже второго места, хотя играл во Всесоюзном турнире молодых мастеров, в чемпионате Украины, первенстве Союза, очень сильном по составу международном турнире в Буэнос-Айресе…

«Р»: - И там Вы заняли второе место после знаменитого Бобби Фишера…

В.Т.: - Фишер был вне конкуренции! 1970-72 годы – безусловный пик его шахматной карьеры. Он чувствовал, что пришло его время – и это всё производило подавляющее впечатление на его противников и на публику! Он и занял в этом турнире первое место, опередив меня на целых 3,5 очка. И, по моему убеждению, это лучшее его турнирное достижение.

«Р»: - Кстати, а как Вы, молодой мастер спорта, оказались в такой блестящей компании? Ведь конкуренция в советских шахматах была огромной!..

В.Т.: - Считаю, что мне повезло! Незадолго до этого на пост тренера молодежной сборной пришёл международный мастер Быховский, впоследствии заслуженный тренер СССР. Тогда он был ещё молодым энтузиастом – и действительно душой и сердцем отдался этому делу. В ту пору молодые шахматисты, чего греха таить, были в загоне, а на все престижные турниры отправлялись уже известные шахматисты. Было принято решение о стимулировании роста нового поколения. Как следствие, лучшим молодым шахматистам дали возможность участвовать в сильных международных турнирах. А поскольку я выиграл чемпионат Украины, то одним из счастливцев оказался я… Я не знаю хитросплетений, каким образом возник этот Буэнос-Айрес, почему вдруг именно мне «отломилось» там место. По тем временам это был «жирный» турнир. Хотя сейчас я думаю, что основной причиной, по которой в Буэнос-Айрес послали именно меня, было участие в этом турнире Роберта Фишера. Наш гроссмейстер, чемпион мира Тигран Петросян, который мог «высадить» меня из этого турнира просто мизинцем, проиграл перед этим ему в матче сборной СССР со сборной Мира – и отнюдь, видимо, не стремился ещё раз продемонстрировать всему миру, чего он стоит в сравнении с Фишером. Может быть, это обстоятельство имело значение и для некоторых других гроссмейстеров… А я после таких успехов окончательно решил стать профессионалом – и пошёл служить в армию, где благополучно провел почти 20 лет…

«Р»: - И до какого чина дослужились?..

В.Т.: - До майора. Что касается армии, главными моими задачами были две: как можно реже надевать форму, в которой себя чувствовал чрезвычайно неуютно, а также избежать необходимости вступления в партию, что было наиболее сложным, поскольку каждый год надо было оформлять характеристику на выезд за рубеж. Тем не менее, мне это удалось. Потом, когда наступили времена всеобщего развала, я ушел из армии, хотя оставался всего год до пенсии. Ребята в армии говорили, что они смотрели на меня, как на сумасшедшего!

«Р»: - Почему же Вы не выдержали? Годик потерпели бы…

В.Т.: - А к чему было терпеть?! И что мне эта пенсия?! Хотя я не жалею ни о том, что пошёл в армию, ни о том, что оттуда ушёл. С точки зрения своих шахматных обязательств, я их выполнял добросовестно – играл за ЦСКА, за Одесский военный округ – и в очень многих командных соревнованиях.

«Р»: - Когда Вы служили в армии, Вас привлекали к подготовке Анатолия Карпова, вашего одноклубника, будущего чемпиона мира?

В.Т.: - Нет.

«Р»: - А как же Вам удалось этого избежать?

В.Т.: - Я не избегал, а просто сам к тому не стремился. Карпову помогали практически все, но были две категории помощников. Первая – на которых спускалась как бы разнарядка сверху. Но большинство само стремилось быть в команде. Карпов был таким себе «знаменем советских шахмат», через него легче было поехать за границу, получить хороший турнир и всё такое. И вот этого я сознательно старался избегать.

«Р»: - У Вас были кумиры или мастера, у которых Вы учились?

В.Т.: - Ярко выраженных кумиров не было, а поскольку я всю жизнь прожил в Одессе, то считаю самым великим её шахматистом, у которого я многому научился, Ефима Петровича Геллера. С этим великим гроссмейстером мне посчастливилось не только общаться, но и вместе выступать. Мы не раз играли за одну команду в чемпионате Украины, и в чемпионате СССР, где мы играли за ЦСКА, и за сборную Советского Союза. Кстати, друг против друга мы сыграли около десяти партий, и с Ефимом Петровичем у меня счёт положительный.

«Р»: - Насколько я знаю, Вы встречались за доской со всеми послевоенными чемпионами мира, кроме Ботвинника и Крамника. Кто из них произвёл на Вас наибольшее впечатление?

В.Т.: - Ботвинник занимал совершенно особую нишу, которую он сам себе облюбовал, и к ней никого не подпускал. Это выглядело так: есть чемпионы мира, а есть Чемпион мира. Так вот, Ботвинник – Чемпион мира. И даже когда он ушёл из активных шахмат – всё равно его мнение всегда было отдельным… Фишер был, в некотором смысле, «Ботвинником западного мира». Такой же величины фигура, как и Ботвинник для советских шахмат, – но для шахмат, скажем так, антисоветских… Карпов стал как бы продолжателем дела Ботвинника, то есть, он был абсолютным чемпионом не только по силе игры, но и с точки зрения влияния на советские и мировые шахматы. А потом появился Каспаров…

«Р»: - Как Вы оцениваете его роль в истории шахмат?

В.Т.: - Каспарова трудно оценить однозначно. Он был чемпионом мира, который пытался сделать, может быть, больше, чем все остальные. У него были идеи, было влияние, была энергетика, необходимая, чтобы реализовать свои идеи. Но мешали особенности его характера, а именно диктаторские замашки, отсутствие способности слышать другого человека. Каспаров – человек очень эмоциональный, взрывной. Решения он, как правило, принимает на эмоциональном подъёме, а потом, когда пыль улеглась, выясняется, что очередное мироздание разрушено… Но шахматист он, безусловно, гениальный!..

Беседовал Евгений Низов

---

Внимание! Обнаружив ошибку или неточность в тексте, выделите ее и нажмите Ctrl+Enter. Далее следуйте инструкциям. Редакция сайта заранее благодарит всех бдительных читателей!