- Войти
Вход в кабинетВосстановление пароля
влажность: давление: ветер: |
| Покупка | Продажа | Нацбанк | |
| 39.586 | |||
| 42.262 | |||
| 0.4248 |
В дни фестиваля нового документального американского кино «Репортер» побывал на мастер-классе американского режиссера и продюсера Дилан Нельсон, а также узнал, чем процесс волеизъявления в Соединенных Штатах Америки отличается от нашего, почему документальные фильмы считаются скучными и какими должны быть киноистории, чтобы захватывать внимание зрителей.
«Репортер»: В Америке есть города с преимущественно афроамериканским или белым населением. Существует ли разница в процессе голосования в таких городах?
Дилан Нельсон: У нас всегда были проблемы с выборами, даже на уровне президентских. Люди, которые идут во власть, часто идут на всё, чтобы ее заполучить. И неважно, какой у них цвет кожи: бывает, что чернокожий кандидат соревнуется с белым или белый - с белым, но всегда используются одни и те же методы. Понятно, что когда напряжение возрастает - люди начинают использовать любые возможные средства, чтобы сократить разницу и что-то доказать: расовые предрассудки, классовая принадлежность, различия по половому признаку. Я живу в Калифорнии; у нас была борьба между двумя женщинами, которые претендовали на место в сенате, и методы их были так же жестоки, как и у кандидатов-мужчин.
В политике очень сложно понять, кто есть кто. Важно, чтобы у людей были принципы, которые их глубоко беспокоят, чтобы они верили, что способны что-то изменить. Это одна из наибольших проблем общественности. Но как в Америке, так и в любой другой точке мира избирателям необходимо убедить себя, что их голос важен.
«Р.»: Правильно ли считают, что в Америке, чтобы прийти во власть, необходимо много денег?
Д.Н.: В этом и состоит проблема. Теоретически кто угодно может собрать деньги, но на практике это сложнее. И конечно, если у вас это выходит, то вам намного легче попасть во власть. Но нет правила, гласящего, что если у вас нет денег, то дорога во власть вам закрыта.
Есть решение Верховного суда Америки, которое вызвало очень большой протест у рядовых граждан. Его основной пункт касается того, что любая компания может дать кандидату столько денег, сколько хочет, и кандидат не обязан отчитываться о том, кто его инвестор. До недавнего времени существовало ограничение суммы, которую контрибьютор может внести в избирательную программу, но позже были установлены правила, что любой кандидат потом должен отчитаться за потраченные средства. И вся проблема в том, что если, например, угольная компания спонсирует определенного кандидата, то после его избрания кому он будет благоволить и содействовать? О ком он будет заботиться: об угольной компании или о человеке, который добывает уголь?
Если вы избираете кандидатов, которые много чего должны разным корпорациям, - тогда понятно, что интересы людей не будут учтены. Поэтому избирателям надо всегда знать, кто за кем стоит. Это довольно-таки простое правило, но сложно выполнимое.
«Р.»: Каков бюджет одной документальной кинокартины?
Д.Н.: Обычно такие фильмы снимает один человек, и в среднем это может стоить около 150 тысяч долларов.
«Р.»: Как проходили съемки вашего фильма «Саундтрек к революции»?
Д.Н.: Работа над документальным фильмом подобна притче о Микеланджело. После того как он создал прекрасную скульптуру Давида, у него спросили, как ему это удалось. Микеланджело ответил, что это было легко: необходимо было только отсечь все ненужное.
Когда ты создаешь документальный фильм, процесс в чем-то похож. Существуют другие фильмы - художественные, фантастика: их история начинается с малого и перерастает в большую. Режиссер начинает с самой идеи, со сценария, подбирает актеров. Что касается документальных фильмов - ты тоже начинаешь с идеи, но тебе необходимо опираться на окружающий мир, на реальность истории.
«Саундтрек к революции» возник из идеи рассказать историю о сегрегации в Америке, об этом движении, при помощи музыки. После того как мы собрали деньги, мы начали исследовательский процесс: проработали сотни архивов, прочитали всё, что возможно было, об этой истории. Мы выделили фрагменты истории, которые хотели бы пересказать, и выбрали песни, которые будут звучать в этот момент. Затем необходимо было найти людей, которые смогут интересно рассказать историю.
«Р.»: Как вы относитесь к мнению, что документальные фильмы - скучные? Какой была ваша главная задача при создании «Саундтрека к революции»?
Д.Н.: Мы хотели, чтобы фильм был очень прямолинейным, очень эмоциональным и мощным и чтобы он имел моментальное влияние на зрителя.
Да, существует миф, что документальные фильмы скучные, - по крайней мере, в США; и мы постоянно пытались побороть этот миф, потому что документальный фильм, может быть захватывающим. Задача в том, чтобы сделать его таковым.
Мы обзвонили большое число людей, которые были участниками движения против сегрегации. И в каждом случае я задавала себе вопрос, что случилось с этим человеком, какой опыт он имеет, может ли он хорошо подать свою историю, увлеченно рассказать ее зрителю.
Мы рассказали о событиях, которые происходили 50 лет назад, но мы хотели, чтобы для зрителя они выглядели реально. В конечном итоге в фильм вошли интервью восьми человек, в музыкальных частях было задействовано около 20 человек. Возникали, конечно, трудности в связи с тем, что многие люди были заняты, а некоторые из них были очень знамениты. В конечном итоге мы получили 120 часов архивных материалов, 60 часов интервью и 10 часов музыкальных записей. Из этого всего мы и создали свою скульптуру.
«Р.»: Как же определить, что лишнее, что нужно отсечь?
Д.Н.: Нужно выкинуть очень много мрамора. Ты хочешь рассказать реальную историю, и у тебя нет никакой драматической затеи. Что заставляет историю выглядеть реалистично? Например, если ты рассказываешь сказку своему ребенку, укладывая его спать, - с чего ты начнешь? Ты скажешь: жили-были… - а в конце говоришь «конец».
У каждой истории есть начало, середина и конец. В условиях Голливуда мы это называем тремя отрывками - это традиционная структура всех фильмов. И у этих маленьких историй тоже есть начало, середина и конец. Когда собираешь всё в одно целое - обнаруживаются стыки, а внутри каждого отрывка есть сцены.
И еще необходимо создать столкновение интересов, чтобы вовлечь зрителя в историю. Неважно, где мы находимся - на Марсе либо в Америке - людей привлекает столкновение интересов. Вы же знаете, что все счастливые семьи счастливы одинаково, а все несчастные - несчастны по-своему. Счастливы - это неинтересно. Зрителям неинтересно смотреть на счастливых героев, у которых всё хорошо. Чтобы сделать историю захватывающей, надо искать конфликт.
«Р.»: На каком этапе работы над документальным фильмом появляется сценарий?
Д.Н.: В случае «Саундтрека к революции» сценария у нас не было. Когда мы еще только собирали деньги, то написали приквел - описание, нечто вроде догадки о том, каким будет фильм. Даже если мы знаем, что в нашем фильме будет несколько определенных историй, - мы не можем заранее точно сказать, как это всё сложится вместе и каким он выйдет в конце. Это процесс открытия.
«Р.»: Начинается ли работа над фильмом до того, как будут собраны деньги?
Д.Н.: Здесь нет определенного правила. Иногда ты соберешь немного денег, снимешь фильм, потом соберешь еще. Когда мы снимали «Саундтрек к революции» - собрали всю необходимую сумму, команду и начали снимать. Это роскошный способ снимать фильм. Но на съемку фильма нам собранных денег хватило, а вот на промоушен мы немного перебрали. Каждый раз, когда я составляю бюджет, я узнаю о новых возможностях, куда их можно потратить.
«Р.»: Вмешиваются ли инвесторы каким-то образом в творческий процесс создания фильма?
Д.Н.: Здесь нет четких правил, но я очень высоко ценю инвесторов, я им очень благодарна и всегда рада их видеть. Я приглашаю их следить за съемочным процессом, смотреть, как монтируется фильм. Но они не имеют абсолютно никакого творческого контроля. Конечно, мы заключаем договор с инвесторами и они могут вносить какие-то дополнения. Нужно заранее оговорить все детали, потому что для инвестора очень важно осознавать, какие у него права и уровень контроля.
Для меня важно получить отклик зрителей, их эмоции, после того как они увидели историю. У меня пока что не было никаких проблем с инвесторами. Хотя… никогда не говори «никогда».
«Р.»: Когда инвесторы дают деньги на съемки художественного фильма - здесь всё понятно. Какой им интерес оплачивать документальное кино?
Д.Н.: Они хотят содействовать творческому процессу; им нравится причастность к искусству, истории. Есть люди, которые верят, что кино может что-то изменить в мире, искренне верят в ту историю, которую рассказывают. Эти люди понимают, что они не заработают денег на документальном кино. Неважно, насколько велик бюджет, - зато ты снимаешь фильм, который заставит людей задуматься о том, что происходит; может быть, рассказываешь им ту часть мировой истории, которую многие не знали.
Нашей целью было рассказать людям историю, которую многие члены современного американского общества даже не осознают. Мы хотели им показать, как далеко мы зашли в расовом вопросе, и это стоило затраченных усилий и средств.
С начальником областного управления охраны объектов культурного наследия Натальей Штербуль можно поговорить о многом.
Свобода слова… О том, что свободе слова наступают на горло, одесситы знают не понаслышке: чего только стоит демонстративное выселение ставшей оппозиционной телекомпании «Круг».
Кандидат в депутаты Одесского городского совета от Партии промышленников и предпринимателей Украины (ПППУ), галерист, предприниматель Анатолий Дымчук рассказал «Репортеру» о своих планах на будущее.
В ходе проведения в стране местных выборов в Одессу было направлено наибольшее количество международных наблюдателей.
Выбор учебного заведения – задача не менее ответственная, чем выбор самой профессии. Но не менее важно выбрать факультет и определиться с будущей специальностью, которая соответствует всем чаяниям и требованиям абитуриента.
Все интервью