Шопоголизм vs клептомания: покупать или воровать?

Что такое клептомания и шопоголизм – личностные расстройства, зависимости, тяжелые заболевания или просто модные иностранные слова? «Репортер» выяснял, насколько необычны эти явления и что движет людьми, выбравшими себе такое увлечение.

Как ловят

Очевидно, что в первую очередь от таких увлечений страдают руководители и сотрудники магазинов. По подсчетам вездесущих западных специалистов, 10-20% потерь торговые фирмы несут  из-за административного фактора (недопоставки, изменения цен и прочие колебания), 30-40% потерь – внутренние хищения персоналом, остальные же проценты ложатся грехом на душу посетителей.

О современных методах защиты от потерь второго и третьего типа нам рассказал специалист по техническим средствам обеспечения безопасности Андрей: «Чтобы избежать потерь от внутреннего хищения, существует служба безопасности. Но кто будет контролировать службу безопасности? Тут на помощь приходят технические средства».

Кроме оперативных мер пресечения воровства, - таких как обходы и посты сотрудников службы безопасности, - существуют «чудеса техники»: сферические зеркала, которые перекрывают слепые зоны, неизбежные при планировке торгового зала, ну и, конечно, видеокамеры. Последние могут осуществлять простой визуальный контроль, контроль с документированием кассовых операций и контроль с идентификацией личности покупателя.

«Тут все зависит от фантазии и размера кошелька фирмы. В одной из торговых сетей Москвы вращающиеся видеокамеры могут по рельсам передвигаться вслед за подозрительным посетителем», - отмечает Андрей.

Еще один принцип защиты построен на помещении метки на товар, которая обнаруживается на выходе из магазина. По словам специалиста, легче всего снять с товара акустоэлектрические метки, а также электромагнитные, но их придется поискать, поскольку их обычно несколько.

«Это все имеет форму соревнования зайца и борзой: каждый выдумывает что-то свое. Например, группы шоплифтеров (движение, испытывающее спортивный интерес к краже в магазинах) идут на отвлечение внимания охранников и спарывание меток; торговые фирмы ставят антенны-металлодетекторы на входе – системы, которые реагируют на человека с кульком из металлизированной фольги, материала, блокирующего действие антикражных систем», - добавил наш собеседник.

Однако, по словам продавца брендового магазина джинсовой одежды Артема, среди одесситов явных шопоголиков мало. «Просто люди всегда легко расстаются с деньгами, когда они есть», - говорит он. Продавец отмечает, что персонал научился различать шопоголиков и потенциальных воришек: у первых горят глаза или, наоборот, очень подавленный вид, а вторые держатся нарочито ненавязчиво.

«Но воруют в основном в более дешевых магазинах. Там и людей побольше, и не так боязно. Помню наркомана, который пытался украсть часы, - он просто думал, что его никто не видит. Мы, смеясь, за ним наблюдали, а когда он все-таки понял, что не сам в магазине, то извинился и убежал», - поделился Артем.

А вот начальник службы безопасности одного из крупных торговых центров Одессы Игорь вывел свою теорию разделения воров: «Есть спонтанные кражи, когда ситуация располагает или хочется побравировать перед знакомыми, а есть те, которые в системе; есть студенты, которым просто жрать нечего, и есть бабушки, у которых, в сущности, та же проблема, и которые думают, что их не видят».

По словам Игоря, сотрудники службы безопасности обычно отпускают единоразовых воришек,  - предварительно, конечно,  взяв оплату суммы ущерба в двадцатикратном размере и подписку об отсутствии претензий. А вот бывалых сдают в милицию, где их зачисляют в черный список. Говорят, есть уже несколько «постоянных клиентов».

В чем причина

С вопросом, что толкает людей на кражу или покупку огромного числа вещей, мы обратились к психологу и психотерапевту Александру Романову. «Как психотерапевт я стараюсь не поддаваться магической силе «громких» слов. Важно понять, какие мотивы, чувства и переживания стоят за действиями конкретного человека. И тогда оказывается, что каждый «клептоман» или «шопоголик» (или «шизофреник») очень индивидуален», - говорит специалист.

По его словам, ярлыки будут только препятствовать пониманию и терапевтическим изменениям. Идеи типа «ага, она – клептоманка, это зависимость, все ясно» или «он – шизофреник и поэтому пытается свести с ума и меня» ничем не помогут.

Кто-то «клептоманит», потому что конкретная работа, зарплата и система ценностей данного профессионального сообщества предполагают это изначально. Ребенок может совершать мелкие кражи, пытаясь восполнить недостаток родительского внимания, в частности, понимая, что, попросив эту вещь, он услышит лишь умное объяснение, что ребенку эта вещь не нужна. Молодой человек может что-то вынести из кафе или магазина просто чтобы подчеркнуть свою лихость перед друзьями и другими субдоминантами. Девушка может воровать вещи, являющиеся атрибутами ее неощущаемой женственности.

То есть за кражей стоит удовлетворение некоторой потребности, которая или не смогла быть удовлетворена другим способом, или этот способ является одним из многих аналогичных. Нехватка чего-то внутреннего – удовлетворенности, цельности, ощущения собственной самоценности – подкрепляется чем-то материальным.

И в шопоголизме – то же самое, только на социально приемлемой основе, путем оплаты конвенциональной стоимости товара. «Не с психотерапевтической, а просто с человеческой позиции к этому я бы добавил еще и социальные факторы: доминирование криминальных ценностей в общественном сознании привело к тому, что «расклептоманили» всю страну, а доминирование некриминальных материальных ценностей ведет к эскалации потребления (и в конечном счете - к экологическому краху). И это не только у нас», - заключает психотерапевт.

Что говорят одесситы

Удивительно, но истории о мелком воровстве или трате всей зарплаты на одежду при тщательном поиске найдутся почти у каждого. Кто-то вспомнит, как в детстве без причины воровал небольшие шахматы на магнитиках, кто-то пожалуется на шестилетнего племянника, ворующего всё, на что глаз ляжет, а кто-то рассказывает знакомым байки, как он «дал фору ментам», когда его застукали на краже жвачки в супермаркете.

Мало кто расскажет о любом из этих явлений в позитивном свете. Одессит Кирилл же зачисляет свою девушку в ряды шопоголиков, но при этом неудобств не испытывает. «Мне нравится, что она постоянно хорошо выглядит; меня интригует, когда она меняет образы, у нее есть свое время, когда она ходит по магазинам, у нее есть способ борьбы с расстройствами и к тому же она тратит свои деньги, что немаловажно», - говорит парень.

Одесситка Марина также видит плюсы в данном явлении: «У меня своя жизнь, у папы бизнес, а мама ничего не делает, вот и ходит уже десять лет по магазинам пару раз в неделю».

Однако встречаются и те, кто осознает, что его хобби можно назвать проблемой. Одесситка Алена рассказывает, что потребность что-то украсть она почувствовала еще в детстве. «Сначала, когда училась в школе, воровала у родителей буквально всё, что плохо лежит, рылась в карманах. Они тогда этому особого значения не придали, - мол, все дети так делают. Лет через пять я уже не могла пройти по рынку, чтобы что-то не украсть. Зачем? Наверное, чтобы почувствовать вседозволенность и безнаказанность», - говорит девушка. Сейчас Алена работает в отделении банка. Она научилась разделять обычную жизнь и «болезнь» и в свободное время позволяет себе немного шоплифтинга.

Есть и такие, кто не может определиться в тяге к одному явлению. Так, студентка ОНМУ Анна, покупая, ворует: она перевешивает на понравившуюся вещь ценник с более дешевой. Девушка говорит, что не наглеет в ценовом разбросе, чтоб не заметили. И это притом, что родители Анны в состоянии купить магазин целиком.

---

• клептомания
• шопоголизм
• магазины

Внимание! Обнаружив ошибку или неточность в тексте, выделите ее и нажмите Ctrl+Enter. Далее следуйте инструкциям. Редакция сайта заранее благодарит всех бдительных читателей!