Надежда Декерменджи: выпускников «Грековки» знают во всём мире!

«Репортёр»: - Надежда Иосифовна, девять лет училище существовало в качестве отделения. Сейчас оно получило новую жизнь, «новый старый» статус. Вы это называете восстановлением исторической справедливости. Почему?

Надежда Декерменджи: - Я это называю так, потому что изначально училище было самостоятельным учебным заведением. Поначалу это была рисовальная школа, потом она эволюционировала и совершенствовалась. Школа стала училищем, затем Академией, институтом, высшим художественными мастерскими. На протяжении всей своей истории оно всегда было самостоятельным и, подчеркну, академическим учебным заведением, что очень важно. Главными у нас всегда были живопись и скульптура, то есть классические виды искусства. Все остальные отделения появлялись и исчезали на протяжении 140 лет – они не были основными.

Отмечу, что в 1997 году подобная участь, утрата статуса, постигла многие учебные заведения страны, относящиеся к Министерству культуры. Нас объединили с совершенно другим учебным заведением – другого уровня и направления. Мы потеряли свою самостоятельность и стали называться отделением.

«Р»: - Вы упомянули, что такая участь постигла и многие другие учебные заведения вашего профиля…

Н.Д.: - Да, такое решение было принято в 1997 году. Это был указ премьер-министра Павла Лазаренко. Я не могу сказать точно, как он звучал. В соответствии с указом некоторые учебные заведения, относящиеся к Министерству культуры, должны были объединиться. Тогда правительство страны посчитало, что их слишком много – и они никому не нужны в таком количестве. Стали объединять театральные с художественными училищами, с Культпросветучилищами. Люди, которые работают в области культуры, понимают разницу между академическим учебным заведением и, к примеру, Культпросветучилищем. Это разные направления и разные сроки обучения. Чиновники решили ввести какое-то новшество в свою работу, всех объединив. Они решили, что актёры и художники могут существовать под одной крышей. Но это совершенно разные направления, разные психологии людей. Это, конечно, заблуждение. В мировой практике такого никогда не было!

«Р»: - Сейчас уже можно говорить, что в Одессе есть художественное училище имени Грекова?

Н.Д.: - Совершенно верно. И также теперь есть Одесское художественно-театральное училище. Теперь оно является самостоятельным учебным заведением.

«Р»: - Надежда Иосифовна, Вы отметили, что на протяжении своей более чем 140-летней истории «Грековка» была рисовальной школой, курсами, академией. В 1997 году она стала отделением. Как это было воспринято Вами и всем коллективом?

Н.Д.: - Было очень тяжёло – морально – смириться с тем, что мы стали отделением. Это очень угнетало. Мы были лишены возможности самостоятельно планировать свою работу. В то же время не было никакой свободы. Каждое решение надо было согласовывать с директором, каждый раз надо было что-то выпрашивать, доказывать, почему это нужно. Кстати, руководителем стал директор не «Грековки», а театрального училища, поэтому очень многие вещи, которые не требуют доказательств, приходилось объяснять. Считаю, что таким училищем должен был руководить художник или, как минимум, человек с художественным образованием. Повторюсь, что приходилось многое доказывать, многое так и не удалось доказать. Раньше у нас были музейные практики. Мы ездили в Москву и Ленинград – это входило в обязательную программу. Сейчас это уже заграница. Но дело в том, что мы были лишены возможности поехать даже в Киев или Львов – на ту же музейную практику! Нам сказали, что музейную практику нужно проходить в Одессе. Но мы и так туда каждый день ходим. Вот так по мелочам во всем старались умерить наш пыл! Считали, что это слишком, что у нас такие странные замашки! Они не понимали, что это наш уровень, и по-другому мы работать не можем. Эти люди не понимали, что мы привыкли так работать! Если в учебном заведении есть музейная практика, то она должна проходить в лучших музеях страны. Если плэнерная практика – значит не во дворе училища или на улице, как это бывало, – а должны быть выезды, например, как у нас были в Вилково или по Золотому кольцу России, или в Карпаты. Вообще Карпаты были постоянным местом нашей плэнерной практики. Мы считали, что воспитать художников можно только так. Когда мы стали отделением, нас как-то ограничили в поездках, понизили до уровня изостудии. Было отношение по такому принципу – «они там чего-то барахтаются». Это нас очень угнетало. Мы чувствовали, что опускаемся ниже своего уровня. Большого художника просто не воспитаешь в замкнутом пространстве. Художник должен много видеть и ощущать. Особенно живописцы! Например, Карпаты – это другое солнце, другое небо, другая зелень, а на юге – всё другое. Не зря ведь здесь появилась южнорусская школа. Художник должен чувствовать это своеобразие – он должен быть открыт миру! У нас всегда были хорошие контакты с Петербургом и Москвой.

«Р»: - Так сложилось исторически…

Н.Д.: - Да. Петербургская академия была нашим главным опекуном. С самого начала она обратила на нас внимание. Буквально через пять лет со дня основания они нам стали высылать свои пособия, а позже, с 1889 года, Академия стала принимать наших учеников без экзаменов. Я уже не говорю о пособиях и другой материальной помощи, которая оказывалась до самого распада Советского Союза. Наши студенты ездили и спокойно поступали в Академию – нас всегда там ждали. Наши ребята иначе писали и приходили туда с другим цветоощущением. Это очень много давало другим ученикам, которые приезжали из российской глубинки. Шло взаимное обогащение.

«Р»: - Надежда Иосифовна, правда, что училище пытались объединить с курсами киномехаников и чем-то подобным?

Н.Д.: - Да, такое было. Мы не могли этому противостоять. Тогда мы ушли в отпуск, а когда вернулись – нас поставили перед фактом, что училище объединяют с театральным. А в приказе было написано, что объединяются курсы киномехаников, художественно-театральное училище и Культпросвет. Все эти училища превратились в отделения. Но киномеханика или звукорежиссера не надо учить пять лет. А у нас пятилетнее образование – художник по программе должен столько учиться. А для тех профессий программу никак не растянешь на пять лет.

«Р»: - В структуру какого высшего учебного заведения Вы можете войти теперь?

Н.Д.: - Наше училище должно войти в структуру Киевской Академии художеств, ведь у нас академическое направление. Вмешательство ректора Академии Андрея Владимировича Чебыкина решило нашу судьбу. Все были согласны с восстановлением нашей самостоятельности. Но именно он дал ход этому процессу. Когда он к нам приезжал на 140-летний юбилей, то сказал, что согласен, что мы должны войти в структуру – и так оно и будет. При этом мы сохраним свою самостоятельность, но будем в одной структуре. Надеюсь, что таких казусов, которые случились в 1997 году, уже не будет... Вы слышали о Болонском процессе. Сейчас собираются аннулировать учебные заведения, которые находятся при больших учебных заведениях не по профилю.

«Р»: - Можно ли оценить положительно перспективу вхождения училища в структуру Киевской Академии художеств?

Н.Д.: - Конечно, наши выпускники будут повышать свою квалификацию в Академии. Это будет продолжением обучения – в этом и есть суть Болонского процесса. Все учебные заведения должны иметь многоступенчатую систему образования. Поступая на первую ступень, человек может продолжать своё обучение и доходить до логического завершения своего образования. При этом не меняя квалификацию, не меняя уровень, не теряя ничего. В советской системе так все было построено: художественная школа, училище, институт, Академия.

«Р»: - У Вас большой конкурс для поступающих?

Н.Д.: - Да, и количество мест ограничено. У нас всего 4 отделения – скульптура, живопись, художественное оформление и керамика. К примеру, выделено всего лишь 10 мест на художественное оформление. Так распорядилось государство. И конкурс постоянно растёт. Кстати, мы можем брать несколько человек на контракт. Но их число также ограничено. Таковы реалии сегодняшнего дня. Надо иметь хорошую подготовку – мы берём наиболее сильных.

«Р»: - Сегодня «Грековка» является учебным заведением областного подчинения. Как в настоящее время проходит процесс финансирования училища?

Н.Д.: - Процесс финансирования, конечно, оставляет желать лучшего. Наверное, это проблема всей страны, а не только нашего училища. Мне бы хотелось, чтобы нам уделяли больше внимания. Хотя я не могу упрекнуть руководство в плохом отношении. Например, бывший начальник областного управления культуры Надежда Бабич относилась к нашим проблемам с большим вниманием. Ей удалось добиться, чтобы нам выделили средства на ремонт системы отопления. У нас было время, когда учащиеся приходили в мастерскую, а там в стакане замерзала вода. Нельзя сказать, что нам не помогают, но хотелось, чтобы выделяли больше средств. Ведь у нас в плачевном состоянии находится и само здание, и инвентарь, который мы не покупали уже лет тридцать.

«Р»: - Вы говорили, что возможен перевод «Грековки» из ведения Министерства культуры в ведение Министерства образования. Как Вы оцениваете такую перспективу?

Н.Д.: - Я её оцениваю отрицательно – и мои коллеги тоже. Министерство образования также не находится на высоком уровне финансирования. Это изменение ни к чему не приведёт. Из «бюджетного пирога» нам будет доставаться не много денег, впрочем как и многим другим учебным заведениям страны.

«Р»: - В этом году училищу исполнился 141 год. Его история очень интересна. Расскажите, как было основано училище.

Н.Д.: - Оно было основано в 1863 году. Вернее тогда возникла идея создать общество изящных искусств, при котором будет рисовальная школа, музыкальное училище и картинная галерея. Всего этого тогда в Одессе не было. Инициативу проявили довольно известные архитекторы: Боффо, Гонсиоровский; известные фотографы, мраморщики, лепщики, куцы. Все они считали, что это очень нужно городу. В 1865 году была открыта рисовальная школа. Тогда все делалось очень быстро. Люди не ждали средств от государства, а на свои средства открывали учебные заведения. Хочу отметить, что первые его преподаватели обучали бесплатно, причем предметы быстро дополнялись. Сразу после открытия рисовальной школы открылся класс лепки, анатомический класс, класс истории искусств. Очень много было иностранных преподавателей – итальянцы, немцы. Было два педагога – из Миланской и Мюнхенской академий. Были и русские учители. Образование было на высоком уровне. Тогда из заграницы к нам привозили гипсовые слепки, рисунки. Программа обучения строилась в большинстве своём на копировании образцов. Повторю, что школа была на высоком уровне – она никогда не считалась местной. Изначально «планка» была поднята очень высоко – и никогда не опускалась. Всегда в нашем училище преподавали люди с высшим, в том числе европейским образованием.

«Р»: - Основатели школы считали, что она нужна именно Одессе и оказались правы. Прошло более 140 лет. Училище сохранилось и развивалось. Оно есть и будет…

Н.Д.: -...Кроме того, у нас родилась своя живописная школа. Этим может похвастаться не каждый город. Основатели «Грековки» знали, что у неё есть хорошие перспективы в будущем. Потому и появилась южнорусская школа живописи. Отмечу, что в музеях ей всегда выделяют целый зал. Это явление не случайно. Это гордость Одессы. Место, в котором это рождалось, должно жить и процветать… У нас большие планы. Надо организовывать выставки. Надо пользоваться плодами своих трудов.

«Р»: - Среди выпускников училища были Рубо, Костанди, которые действительно прославили Одессу…

Н.Д.: - Да, они не только прославили, но и значительно развили живописное искусство, заложили хорошую школу… Сейчас одного из наших учеников – Михаила Пипана – пригласили в Италию. Итальянцы были потрясены его мощной искренней живописью – они издали альбом с его произведениями. В нем есть маленький исторический экскурс об истории училища… Нас действительно хорошо знают в мире, хорошо знают наших выпускников. И эта «планка» не опускается. Выпускники училища во все годы – шестидесятые, семидесятые, восьмидесятые и сейчас – находят работу. Среди них – много известных творческих людей. На сегодня в нашем училище практически все педагоги являются членами Национально союза художников Украины. Они проводят персональные выставки и продолжают творчески работать. Их работы находятся в музеях мира и в частных коллекциях.

Училище – это живой организм, там учатся и творят, это непрерывный процесс. Там работают и художники и педагоги. Мы – своеобразная альма-матер живописи!

---

Внимание! Обнаружив ошибку или неточность в тексте, выделите ее и нажмите Ctrl+Enter. Далее следуйте инструкциям. Редакция сайта заранее благодарит всех бдительных читателей!