Юрий Бликов: новый фильм о мушкетёрах – молодёжное кино!

…«Дартаньян и три мушкетёра»! Двадцать девять лет назад этот фильм появился на экранах советских телевизоров. А ещё до его выхода жители Советского Союза напевали песенку «Пора-пора-порадуемся…» Когда же фильм вышел – и песня, и он сам стали не просто любимыми – они стали народными. «Дартаньян и три мушкетёра» – легендарная история о дружбе и чести. Никто бы никогда и не подумал, что у неё может быть продолжение. Съёмки нового фильма проходят во Львове, в Петербурге и в Одессе. Каждый день на съемочной площадке расписан буквально по секундам. Тем не менее, Юрий Бликов нашёл время для интервью «Репортёру».

«Репортёр»: - Юрий, как Вы стали соавтором снимающегося сейчас фильма?

Юрий Бликов: - Дело в том, что Георгий Эмильевич достаточно давно хотел снимать эту ленту, и это естественно – тридцать лет слава первых «мушкетёров» и за артистами, и за ним тащилась… Даже логично было бы как-то это закончить! Очень хотел делать этот проект и Михаил Боярский. Он был как бы его «мотором» изначально. Потом Георгий Эмильевич стал работать со сценарием, пригласил ещё одного молодого автора – и они сделали материал. В ноябре прошлого года он попал ко мне. Произошло это случайно или неслучайно – мне сложно сказать, но, во всяком случае, Георгий Эмильевич прислал материал мне и спросил, что я об этом думаю.

«Р»: - И что же?

Ю.Б.: - Ничего хорошего. И это было не новостью, потому что наше знакомство в своё время с этого и начиналось – тогда Георгий Эмильевич предложил мне у него учиться, и попросил отозваться о картине, которую он только собирался снимать, «Искусство жить в Одессе». Это картина по Бабелю. А поскольку я очень хорошо знаю и люблю Бабеля, то не мог себе представить, как какой-то московский сценарист может писать по Бабелю… Это было ужасно! И я рассказал своему будущему учителю всё, что я думаю о нём, и всё, что я думаю об этом сценаристе и его сценарии. Вот с тех пор так у нас и получается…

«Р»: - А что же Вы ему сказали о сценарии будущего фильма?

Ю.Б.: - Ну, если без шуток, – я нашёл там достаточно серьёзные, с моей точки зрения, проколы. С какими-то моими мыслями Георгий Эмильевич согласился, какие-то не принял. В результате я взялся писать ряд эпизодов, и предложил ряд сюжетных ходов для этой картины… Мне всегда очень нравилось работать с Хилькевичем, потому что это человек, который на самом деле молод. У него молодые мозги, молодая душа, и я могу сказать, что он настолько современен, что опережает даже очень многих молодых людей, которые сегодня работают в искусстве, в масс-медиа. Он очень точно знает, чего хочет. Именно поэтому с ним интересно работать: он сам – генератор идей… Например, мне сначала в сценарии очень не понравилось, что они гоняются только за сокровищами Мазарини. Конечно, понятна параллель: в первом фильме – подвески королевы, во втором – сокровища Мазарини… Но мне хотелось бы это более точно сделать. И я предлагаю ему такой сюжетный ход – наличие перстня тамплиеров. Перстня Жака де Моле, магистра Ордена тамплиеров, которого сожгли при Генрихе. Этот перстень якобы даёт определённые преференции…

«Р»: - Георгий Эмильевич согласился?

Ю.Б.: - Он не просто согласился, он сразу подхватил эту идею! Говорит: «Это не просто перстень, дающий бессмертие, – это перстень, дающий бессмертие одному. И они будут в конце пытаться его друг другу передать, как в том фильме передавалась грамота кардинала Ришелье о присвоении лейтенантского чина». Он моментально генерирует, у него сразу это всё здорово получается…

«Р»: - Актёрский состав остался тем же, что и тридцать лет назад?

Ю.Б.: - Сложно вообще предположить, что как-то что-то может поменяться. Невозможно! Ведь на этой картине выросло не одно поколение. У меня у самого взрослая дочь, которая тоже видела этот фильм. И я Вас уверяю, что очень многие люди, когда они берут книгу «Три мушкетёра», видят перед собой Атоса – Вениамина Смехова, Дартаньяна – Михаила Боярского, Портоса – Валентина Смирнитского, Арамиса – Игоря Старыгина…

«Р»: - Кстати, о подборе актёров. Когда снимался первый фильм «Три мушкетёра», его режиссер Георгий Хилькевич рассказывал, что был уверен только в одном, что Анну Австрийскую будет играть Алиса Фрейндлих, а короля – Олег Табаков. А вот на роль д'Артаньяна изначально утвердили Александра Абдулова. Михаилу Боярскому предложили сыграть Рошфора (гвардейца кардинала). И вот что пишет режиссер картины Георгий Хилькевич: «Мише Боярскому я предложил попробоваться на Рошфора.

- В этой картине готов играть даже дворника! - ответил он. Его одели... Он зашел в павильон... И тишина наступила на Одесской студии. Думаю: что такое, пожар, что ли? Потому что на студии всегда галдеж... Поворачиваюсь: перед нами стоит д'Артаньян. Единственный и неповторимый! И с Мишей все было решено». Вот так Михаил Боярский стал д'Артаньяном!

«Р»: - Девиз мушкетёров – один за всех и все за одного! Следуют ли этому девизу актёры на площадке?

Ю.Б.: - Нужно чётко понимать: жизнь есть жизнь, съёмки есть съемки, кино есть кино. Но моё личное впечатление, когда я увидел их вместе, посмотрел на них сейчас, – совершенно безумное восхищение этими людьми… Это мэтры, высочайшие профессионалы! Мне даже обидно – я вот в Интернете читал сейчас, как у нас недооценивают своих артистов! Как говорится, «пророков нет в Отечестве своём»… А ведь это потрясающие мастера! Вот мы говорим о четвёрке мушкетёров… А если взять Владимира Балона, который – бессменный де Жюссак? Это мастер фехтования! Человеку 73 года, а он скачет на лошади, фехтует… Он готовил молодых ребят к съёмкам. Он сам сказал, что впервые за его, по-моему, сорокалетнюю карьеру в кино у него была возможность взять артистов и несколько месяцев готовить их к съёмкам. И результаты, по моему мнению, – а у меня достаточно профессиональный взгляд на фехтование, – есть. Из того, что я видел, могу сказать, что это будет очень достойное фехтование на экране. Это будет очень интересно!

«Р»: - А главных героев не приходилось заново обучать фехтованию, верховой езде?

Ю.Б.: - Они классно работают, это профессионалы! Мы ведь как относимся к кино? Вот идёт Арамис. Хватают за руку – Арамис пришёл! Но в жизни это актёр Старыгин, а не Арамис. Потрясающий актёр! Когда сегодня Михаил Боярский садится на коня – это всадник!

«Р»: - И ещё одна история, рассказанная режиссёром… Первый день съёмок первого фильма о приключениях легендарной четверки «Три мушкетёра». И первая драка с прыжком с антресоли (уровень 5-го этажа) Михаила Боярского. Прыгать должен был каскадер на стог внизу, который прикрывали коробки. Далее режиссер пишет свои впечатления: «И вдруг, Миша говорит: «Я сам прыгну». Я отвечаю: «Нельзя! Это же начало картины. Сломаешь руку, ногу или даже шею – и всё кончится. И будет другой человек сниматься!». А он разбежался и... Я только успел скомандовать: «Камеры. Мотор!». Вылез из сена целый и невредимый, у всех гора с плеч. И члены съемочной группы, отвернулись, продолжали разговаривать, вдруг за спиной – ба-бах! Боярский прыгнул ещё раз – без камер, без всего, просто так. «Миш, ты что? С ума сошёл? – заорал я. А он мне отвечает: «Первый раз ничего не понял. Я должен был это почувствовать»… А в это раз кто будет исполнять трюки – актёры или каскадёры?

Ю.Б.: - Каскадёры будут обязательно. И это обычная практика в кино. Дело не в том, может ли актёр сам сделать трюк, – вопрос в том, согласится ли на это администрация. Если – случается и такое! – сломает руку каскадёр, можно дублёра заменить. Но если главный герой ломает себе конечность – останавливается проект. Платятся огромные неустойки, и зачастую администрация просто никак не может на это пойти.

«Р»: - Кстати, о бюджете. Когда снимался первый фильм «Три мушкетёра», бюджет был очень маленький, урезали буквально во всём. Какой сегодня бюджет картины?

Ю.Б.: - Я не буду говорить о бюджете, потому что я не уполномочен говорить об этом. О бюджете могут рассказать хозяева картины, если они хотят. Это коммерческая тайна…

«Р»: - Юрий, тогда, может быть, Вы опровергнете или подтвердите: сценарий нового фильма – это смесь романов о мушкетёрах Александра Дюма и фантазии режиссёра?

Ю.Б.: - Нет, здесь нет никакой смеси. Это абсолютно придуманная история. У нас есть персонажи, и те приключения, та история, которая с ними происходит, – это абсолютно оригинальная история. Она придумана несколькими людьми, мы все её дорабатывали – и сейчас ещё где-то дорабатываем. И я думаю, что будет интересно. Это романтическая, человеческая история – а это самое важное! И вот именно в этом она действительно перекликается с Дюма.

«Р»: - Всё-таки стиль Александра Дюма останется?

Ю.Б.: - Только в том, что это те же персонажи. Я Вам больше скажу. По моему глубокому убеждению, первый фильм – это фильм не по Александру Дюма, а по Хилькевичу. Как он это прочёл, как он это увидел и как придумал!

«Р»: - Вы можете сделать какие-нибудь прогнозы по поводу будущего фильма? Понравится ли он зрителю?

Ю.Б.: - Я верю в этот фильм! И я могу точно сказать, кому он обязательно понравится – романтикам по духу, тем, кто любит романтическое кино. Я верю в Георгия Юнгвальд-Хилькевича, в тех людей, которые с ним работают, – это безумно талантливые люди, там ведь и потрясающие молодые герои! Тем же, кого интересует прагматическое или кровавое кино, – этот фильм не понравится. Это кино для своего зрителя, и я думаю, что очень многие люди будут его с удовольствием смотреть, я верю в его удачу!

«Р»: - Сколько раз Вы сами читали «Трёх мушкетёров»?

Ю.Б.: - Сложно сказать, сколько раз… Я могу цитировать наизусть целыми главами. Знаю малейшие нюансы этой книги. Было даже, что артисты что-то не помнили, а я вот абсолютно точно знаю любой нюанс…

«Р»: - На какую возрастную аудиторию рассчитан фильм?

Ю.Б.: - Думаю, в первую очередь – на молодёжную. Это не ностальгическое кино, ни в коем случае! Это даже не для моих ровесников. Они, может быть, и посмотрят его с удовольствием, а кто-то, может, и поморщится… Это кино для молодёжи, и Хилькевич никогда другого не снимал – он всегда снимает молодёжное кино.

Беседовала Татьяна Макаренко

---

Внимание! Обнаружив ошибку или неточность в тексте, выделите ее и нажмите Ctrl+Enter. Далее следуйте инструкциям. Редакция сайта заранее благодарит всех бдительных читателей!